Покерфейс Путина: почему Кремль всегда выбирает эскалацию вместо выгоды

В начале февраля 2022 года наиболее вероятным, казалось, был сценарий, что полномасштабной войны не будет. Российские выгоды от большого вторжения были огромными, но риски, что все пойдет не так, были еще больше, а российские потери (экономические, геополитические и т.д.) в случае неудачи – облачные. Наиболее вероятным сценарием казался такой: звеня оружием, россия выторгует у Украины какие-то политические уступки и после этого завершает "военные учения". Языком покера, take the pot – зафиксировать выигрыш, минимизировать проигрыш.

В начале апреля 2022 года наиболее вероятным был сценарий, что войны на истощение не будет. Блицкриг кадровой армии провалился, а перевод экономики на военные рельсы, массовая мобилизация и вообще война в логике масштабного и длительного не только военного, но и индустриального, ресурсного, демографического, психологического противостояния была слишком рискованной. Наиболее вероятным сценарием казался такой: Россия переводит войну в стадию замороженного конфликта с линией боевого столкновения, что значительно отличается в ее пользу от 2014-2021. Take the pot – зафиксировать выигрыш, минимизировать проигрыш.

В начале ноября 2025 года наиболее вероятным, казалось, был сценарий, что Россия пойдет на мирные переговоры. Война на истощение не привела к падению Украины, но исчерпала накопленные Россией ресурсы предыдущих периодов и подошла к точке инфляционного финансирования, а это билет в один конец. Наиболее вероятным сценарием казался такой: Россия выторгует максимум политических уступок у Украины и Европы, пользуясь приверженностью президента Трампа к идее быстрого завершения войны на любых условиях, и переходит в режим давления на Украину в политической плоскости (а там возможности огромные). Take the pot – зафиксировать выигрыш, минимизировать проигрыш.

Такое системное отклонение означает, что мы недооцениваем несколько параметров принятия решений в Москве: во-первых, понимание этой войны как экзистенциальной не только в Украине, но и в Кремле; во-вторых, искривленная картина реальности в авторитарной вертикали; в третьих, другая логика принятия решений – тюремно-чекистская, а не рациональная. Трижды в течение полномасштабной войны были точки расщепления, и трижды Кремль выбирал эскалацию и поднятие ставок, хотя стратегически выгоднее было бы выбрать фиксацию выигрыша и минимизацию проигрыша – но в его логике это означает признание ограниченности силы, что равнозначно поражению.

Такая логика хорошо известна игрокам в покере. Дело не в том, что Кремль постоянно ошибается в своих оценках, но он последовательно выбирает стратегию, не оптимальную с точки зрения выигрыша, но направленную на эскалацию, потому что фиксация выигрыша противоречит самоидентификации. Решения принимаются не исходя из выгодности или невыгодности, а по принципу "не противоречащему нашему образу самих себя". Не имея гарантированной победы – играет так, словно она есть. Такая стратегия называется Table dominance – не выиграть конкретные выгоды, а запугать, сломать и вынудить выйти из игры всех остальных.

Дело не в том, что Кремль плохо считает шансы – он просто не руководствуется ими. Он принципиально не может отказаться от эскалации, потому что отказ от эскалации считается проигрышем, несмотря на извлеченные выгоды. Кремль не иррационален – он последователен в своей логике.

Вывод: Кремль нельзя заставить рационально договориться, что бы ни делали Украина, Европа, Америка или Китай. Его можно только заставить проиграть – когда ресурсы закончатся, он уйдет.

Это плохо, потому что война продолжится, что бы мы ни делали.

Это хорошо, потому что стратегии Кремля предсказуемы и саморазрушительны.

Два последствия из этого заключения.

Во-первых, мирного соглашения не будет. Даже когда Украина пойдет на максимальные уступки, Кремль выдвинет дополнительные условия и будет дожимать, а затем снова и снова.

Во-вторых, война в Европе вне Украины будет. Стоя на очередной точке развилки, Кремль выберет не оптимальную стратегию фиксации выигрыша, а стратегию эскалации, потому что не может позволить себе отказаться от поднятия ставок. В четвертый раз сработает та же логика.

В этом стратегическом пространстве нам придется действовать в следующем году.

PS Важное замечание. Типичной реакцией на этот анализ является страх, что стратегия, основанная на неустанной эскалации, в конечном счете приведет к ядерной войне. Однако этот вывод основан на концептуальной ошибке. Эскалация, практикуемая Кремлем, не бесконечна. Она ограничена основной целью режима: сохранить свое выживание и свою роль как ключевого игрока на международной арене. Ядерная война была бы не пиком эскалации, а ее отрицанием – не сильным шагом в игре, а разрушением самой игры.

Кремль эскалирует, чтобы остаться за столом переговоров, запугать других и заставить к уступкам, а не перевернуть стол переговоров полностью. Поэтому ядерное оружие работает преимущественно как инструмент сдерживания и сохранения режима, а не как инструмент победы в войне. Это отличие имеет значение: признание внутренних ограничений логики эскалации Кремля не минимизирует опасность продолжения агрессии, но опровергает фаталистическое убеждение, что постоянное давление неизбежно приводит к ядерной катастрофе. Эскалация опасна именно потому, что она остается в игре, а не потому, что хочет ее прекратить.